Приглашение к Холокосту Хотя Йешуа, все апостолы и все первые верующие были евреями, Лютер трактует это по-своему: “Евреи настолько бесчувственны и дьявольски жестокосердны, что ничто не может тронуть их; они юные бесята; приговоренные к аду; невозможно обратить это дьявольское отродье”. Лютер твердо придерживался мнения о том, что “обетования, данные Аврааму, не относятся буквально к крови и семени Авраама, а библейское пророчество о спасении не адресовано евреям как евреям: христиане могут ‘с чистой совестью махнуть рукой на евреев’”[7].
Лютер не остановился на том, что “списал евреев со счетов”. Он призывал своих последователей идти дальше. “Если бы они могли убить всех нас, они бы с радостью это сделали, да, и часто делают, особенно те, которые занимаются врачеванием. Они знают все известное о медицине в Германии; они могут дать человеку яд, от которого тот умрет через час, или десять, или через двадцать лет; они во всех тонкостях постигли это искусство”[8].
“…они тяжелое бремя для нас, бич, чума и несчастье для нашей страны. Это доказывается фактом, что их часто выдворяют силой…”[9]
Оклеветав евреев и показав, что они достойны всеобщего презрения, Лютер учил своих последователей первому шагу решения данной проблемы: “Евреи, будучи чужестранцами, ничего не должны иметь (в собственности), а то, чем обладают они, должно быть нашим. Ибо они не трудятся, а мы не делаем им подарки. Тем не менее, они берегут наши деньги и наше добро, и стали нашими наставниками в нашей собственной стране и в Рассеянии. Если вор крадет десять гульденов, его вешают; но когда еврей крадет десять бочек золота посредством ростовщичества, он гордится больше, чем сам Господь!”[10]
Лютер приписывал свои проклятия и осуждение евреев Господу. “Все согласуется с мнением Иисуса, осудившим евреев за то, что они злобные, жестокие, мстительные, гнусные змеи, убийцы и дьявольское отродье, крадущее и производящее опустошение тайком, потому что делать это открыто они не могут позволить себе. Нет у христианина более злобного, жесткого врага, после дьявола, чем еврей… (евреи обязаны обратиться,) но если они отказываются, нам не следует ни терпеть, ни страдать от их присутствия среди нас!”[11]
“Знай, о, боготворимый Иисус, что, бесспорно, помимо дьявола, у тебя нет врага более злобного, более отъявленного, более жестокого, чем подлинный еврей, искренне желающий быть евреем. Теперь всякому, желающему принять злобных ехидн, отчаянных врагов Господних, и почитать их, позволить им обкрадывать себя, быть развращаемым и проклятым ими, нужно лишь обратиться к евреям”[12].
Следует помнить, что Лютер ненавидел не только евреев. Он также презирал католиков, мусульман, и других реформаторов. Его ответом на крестьянское восстание стала ненависть к крестьянам.
Он принял имперскую церковь Августина и превознес мирские власти. В 1648 г. Вестфальский договор, вслед за Августином и Лютером, кодифицировал принцип “религия князя – религия народа”. Вероисповедание человека определялась вероисповеданием мирского правителя, стоящего над этим человеком. Несогласие рассматривалось как мятеж. С библейской верой было покончено. Лютер призывал к уничтожению мятежников, т.е. тех, кого он ненавидел. “В поддержку этого можно всего лишь процитировать писания Урбана Регия, верного помощника Лютера. Он сказал: ‘Как только появляется ересь, судья должен наказывать (ее) не менее строго, и даже более, чем это делается в отношении других злодеев, похитителей, убийц, воров, и тому подобных…
“Посему своим первым принципом христианский судья должен считать сохранение христианской религии в чистоте… Все, знающие историю, знают, что было сделано в этом отношении такими людьми как Константин, Марианий, Феодосий, Шарлеман и другими”[13].
Почему Лютер избрал себе этих героев из христианской истории? Константина? Языческого pontifex maximus (высшего понтифика), который завоевал церковь мечом, привел в неё множество неверующих, и санкционировал смертную казнь для тех верующих, которые не подчинялись его фальсификациям?
Лютер заявлял, что только государство может дать человеку право стать служителем Церкви. Если кто-либо осмеливался проповедовать или учить, не имея разрешения от государства: “‘Их не следует терпеть или позволять им, даже если они горят желанием учить о чистом Евангелии, да, даже если они ангельски чистые Гавриилы с небес… Поэтому пусть каждый помнит о том, что если он хочет проповедовать или учить, то пусть выкажет призвание или полномочие, которое ведет его к этому, а иначе пусть держит свой рот закрытым. Если он отказывается сделать это, то пусть судья передаст этого негодяя в руки соответствующего наставника, чье имя – Наставник Ганс’. Наставник Ганс – эвфемизм для слова палач!”[14]
Это не были пустые слова. Они приводились в исполнение. “Они привели анабаптистов в камеру пыток. Мы читаем: ‘…он был трижды растянут; он молится Богу о благодати, чтобы выдержать эту пытку. Ему приказывают исповедаться простым языком в том, почему он оставил чистое учение, преподанное Мартином Лютером и другими’”[15].
Прежде Лютер довольно четко понимал природу той системы, которую он теперь отстаивал. “Папа …смешал и спутал проблемы церковные и политические; что есть дьявольская и адская путаница”[16].
Целью Лютера было использование этой “дьявольской и адской” смеси, чтобы полностью уничтожить евреев. “Прежде всего, их синагоги следует сжечь, а то, что не сгорит, нужно закопать или смешать с грязью, чтобы никто и никогда не смог увидеть ни камня, ни оставшейся от них золы. И это следует делать в честь Бога и христианства для того, чтобы Бог мог увидеть, что мы христиане... (См. Приложение)”[17].
Если убрать искажение библейского текста Лютером, его отвержение евреев и ненависть к ним, тогда его теология распадется. Теология Лютера исходит из его антисемитизма. Невозможно разъединить то и другое.
Некоторые защитники Лютера относятся к его антисемитизму так, словно это заблуждение, на которое можно смотреть сквозь пальцы. Они смотрят на его роль в Реформации и на его теологический вклад так, будто они перевешивают его грехи. Они, очевидно, думают, что он был спасен своими добрыми делами.
Однако нет свидетельств тому, что его труды или теология были добры. Сделал ли Гитлер что-нибудь такое, чего не рекомендовал Лютер? Гитлер говорил: “Я верю, что сегодня я действую согласно целям Всемогущего Творца. В противостоянии евреям я веду Господню войну”.
Римская католическая церковь так никогда и не отлучила Гитлера. Очевидно, что он не делал ничего такого, что церковь сочла бы достойным отлучения. То же самое можно сказать о лютеранской церкви и нацистах, оставшимися членами лютеранской церкви на хорошем счету. Будь их деяния абсолютно неприемлемы, их бы отлучили от церкви.
источник
